Гостья

Сорок семь лет — не возраст для героизма, но Зоя не ищет подвигов, живёт напряжённо, понемногу собирая себя после каждой бури. Судьба её не балует: в запасе у жизни для неё всегда найдётся новая трудность. Она не злится. Ответ на обиды и усталость у Зои всегда одинаков — держаться доброй, ни к кому не отворачиваться. Ни разу она не пожалела о мягкости, хотя иногда проще было бы закрыть дверь, сделать вид, что не слышишь чужих бед.
Однажды вечером её встречает заплаканная Марина — чужая, молодая, растерянная. Деньги и телефон пропали, идти некуда, родных нет. Зоя переводит дух, кивает: проходи, поможем. В этот момент кажется, что очередная добрая история найдёт финал без особых потрясений. Но настоящие развязки любят прятаться за самым обычным — вот и теперь за хлопнувшей дверью начинает бродить чужая беда, а вместе с ней перемены.
В Калуге в другом ритме кто-то ещё учится не доверять очевидному. Следователь Андрей снова смотрит на фотографии погибшего астронома Никольского. Что связывает молчаливую смерть с тайной взрослой дочери? Почему вокруг покойного так много недомолвок? Андрея злит затянувшееся молчание фактов, он решает копнуть в семейную историю Никольского — каждую строчку, каждую тень.
Тем временем Марина, осевшая в доме Зои, вдруг начинает нападать на тех, кто — по её мнению — когда-то ранил Зою. Её забота приобретает резкие, темные очертания. Зоя путается в чувствах: это благодарность или опасность? Порой доброта — это острый нож. Две сюжетные линии сплетаются в единый узел — шаг в сторону, и тайна может утащить за собой всё сразу.