Даниловский тупик

Елена Данилова живёт искусством и ищет равновесие в собственной душе. Дом её наполнен теплом, тишиной и светом — здесь всегда пахнет свежими красками, а из кухни доносится смех её малыша, Егора. Рядом был Сергей. Когда-то они умели ценить эти простые утренние ритуалы и мелкие семейные чудеса. Всё казалось крепким, будто расписано акварельным мазком — тонко и прочно. Но акварель давно потекла.
Сергей мечтал о больших свершениях. Получив долгожданную должность директора, он будто вышел за пределы семейных стен. Дом перестал быть для него пристанищем, стал лишь точкой пересечения маршрутов и звонков. Его взгляды все чаще проходили мимо Елены, а в голосе появилась отстранённость. Она старалась не замечать, надеялась, что всё наладится.
Но однажды он вдруг собрал чемодан, сухо произнёс: «Я ухожу» — и ушёл к Насте, молодой секретарше с хрупкими плечами и внимательным сочувствием. Для Елены удар оказался почти физическим. Суд отдал Егора отцу. Свет из окон исчез, остался гул пустых комнат и боль, от которой не находишь себе места.
Неожиданно руку помощи протянула та самая Настя. Она словно вдруг переосмыслила всё случившееся и выступила на стороне Елены в суде. Вместе они боролись — тяжело, упрямо, со слезами и бессонницами — и сумели вернуть мальчика домой. Оказалось, счастье бывает цепким, если его хватать изо всех сил. Но история не закончилась: Настя исчезла, растворилась, оставив после себя лишь вопросы и тревожную тень. 
Вскоре в жизнь Елены ворвались подозрения. Допросы, сомнения, цепкие взгляды следователей. Она вновь оказалась на грани — теперь ей приходилось доказывать: она способна быть матерью, способна жить заново. Внутренние силы приходилось выцарапывать по крупице. Но она не сдаётся. Елена верит, что есть время для света — и находит его даже во мраке.